Алекс Д

Улей. Книга 3

Уйти нельзя выжить

Пролог

Отомсти.

Единственный раз моя мать произнесла это слово вслух. Едва слышно, почти беззвучно. Но я услышал, прочитал по губам и испытал облегчение.

Пусть она не всегда могла вспомнить мое имя, я с этим почти смирился и ждал от нее совсем другого. Одобрения, благословения, напутствия, разрешения….

Мне необходимо было знать, что ей это тоже нужно, что все не зря и я не один веду войну с теми, кто когда-то легко и играючи лишил ее свободы, а меня – выбора.

Хотя, если копнуть глубже, то выбор был, и, возможно, не один, но я не видел и не искал легких путей.

Дорога мести и ненависти – мое осознанное и взвешенное решение, а значит, и ответственность за сотни смертей мне придется нести наравне с теми, кого я автоматом зачислил в свои враги. Неподъёмная ноша для человека, которому не чужды нормы морали и муки совести. Я давно исключил себя из этой категории.

Главные уроки Улья успешно усвоены и закреплены. Годами играя роль бездушного хладнокровного монстра, я и сам не заметил, как утратил все, что меня отличало от НИХ.

«Ненавидя кого-то, ты ненавидишь в нём нечто такое, что есть в тебе самом.» [1]

Возможно, так и есть…

Ненависть – страшное чувство. Стоит пригласить его в свое сердце, оно завладевает тобой, как смертоносный вирус, проникает в каждую клетку и поглощает полностью, без остатка, без шанса на исцеление.

Я научился ненавидеть в десять лет и в этом же возрасте разучился любить. Детские мечты рухнули, звезды погасли, мир утратил краски. Ничего не осталось, кроме черной бездны внутри меня, наполненной жаждой мести. На протяжении долгих лет я жил, дышал, лгал, играл и убивал только ради этой цели. Манипулировал, предавал, просчитывал каждый шаг. Невзирая на жертвы, реки крови и сотни положенных жизней, я шел вперед, ни разу не позволив себе оглянуться назад.

Час расплаты настал.

Я встречаю его без колебаний, без сожалений, без мук совести. Без чувств. Моя мать никогда не узнает, что я сдержал свое обещание, но и это больше не трогает кипящую черную клоаку внутри меня.

Они здесь.

Ад пуст. Все дьяволы сюда слетелись. [2]

«Так сладок мед, что, наконец, он горек. Избыток вкуса убивает вкус». [3]

Один за другим они заходят в королевский лофт, занимая подготовленные для них места. Разряженные в люксовые бренды, благоухающие дорогими изысканными ароматами, блистающие дизайнерскими украшениями и прячущие свои звериные морды за масками – лучшие представили человечества. Они сами записали себя в касту избранных, поверили в свою исключительность и безнаказанность.

Вседозволенность… Пожалуй, скандальный Маркиз де Сад дал лучшую характеристику этому явлению:

«Каждый из нас представляет себе Рай как прекрасное общество, полное чудесной вседозволенности, абсолютно лишенное каких-либо запретов. Но никто не догадывается, что и в Раю могут быть свои жестокие правила.»

Сегодня правящая элита Улья и узкий круг приближенных на своих дорогостоящих шкурах прочувствуют всю жестокость созданной ими же системы.

Никакой пощады.

Никаких правил.

Ни единого шанса на спасение.

То, что они считали рукотворным раем и островком истинной свободы для выгула личных демонов, сегодня превратится в утопающий в крови ад.

Финальная игра года начнется через считанные минуты. Шестая за время существования острова. Это будет грандиозное шоу, повторить которое еще долго никто не осмелится.

Влиятельные гости и главы Совета вальяжно усаживаются в свои роскошные кресла, установленные вокруг овального стола. Перед каждым из прибывших закреплены интерактивные голографические экраны с индивидуальным доступом к трансляции. Главы Верховного Совета размещены строго по четырем сторонам света, согласно сферам мирового влияния. Их места просторней, кресла напоминают средневековые троны королей. Заняты только три. Четвёртый трон пустует в ожидании организатора шоу, к нему вплотную примыкает пятый, предназначенный для королевы Улья. Он тоже временно свободен.

Юджин Грайнер, Клейтон Гунн, Лестер Уинтроп снисходительно принимают комплименты и заискивающие улыбки своих приближенных, лениво смакуют эксклюзивный алкоголь, пробуют изысканные закуски, заряжаются пурпурным порошком из хрустальных вазочек. Apis mellifera – наркотический нектар для самопровозглашенных богов сегодня подается абсолютно бесплатно, как знак особого расположения и приветственный бонус для избранных.

Нетерпение, возбуждение и азарт нарастают по мере того, как приближается время старта. Из панорамных окон в заполненный до отказа зал королевского лофта льется золотистый солнечный свет, искрится и сверкает в драгоценностях гостей, игриво танцует мерцающими бликами на хромированной столешнице и шикарных нарядах присутствующих.

– Сегодня прекрасный день, – говорю я, наблюдая через затемненную стену за происходящим в просторном, специально обустроенном зале.

Для приема большого количества людей гостевую зону лофта пришлось реконструировать и расширить, объединив с кабинетом. Некоторые перегородки убрали, а террариум с огромной рептилией переместили в пыточную. Нетронутыми остались только стены королевской спальни, где я и моя спутница терпеливо ожидаем триумфального выхода.

– Мне бы твою уверенность, – напряженно отзывается Эрида, поправляя ажурную черную маску на лице.

Эрида [4] . Именно так я представлю привилегированным гостям и главам Совета новую королеву Улья. Имя она выбрала сама. На мой вкус оно ей совершенно не подходит. Как и мне – Криос [5] , подобранное в последний момент и даже звучащее, как сокращение от Кроноса. В этом есть доля злой иронии, но на самом деле я не искал ни совпадений, ни глубокого смысла.

– У тебя нет причин для волнений, – повернув голову, окидываю королеву придирчиво-оценивающим взглядом.

Длинное платье в пол с глубоким вырезом на груди идеально сидит на стройной фигурке, скрытые струящимся подолом высокие двадцатисантиметровые каблуки делают ее значительно выше. Чокер и браслеты из черного золота венчают длинную шею и тонкие запястья. Торжественный наряд сочетает в себе все оттенки мрака, как и подобает образу богине хаоса и раздора. Единственное несоответствие – пепельно-белые волосы.

Она нервничает, переступая с ноги на ногу, плечи вздрагивают при каждом вдохе.

– А если я не справлюсь? – с усилием удерживая осанку, королева проводит трясущимися ладонями по платью. В прорезях маски взволнованно хлопают серебристые ресницы.

– Неважно, – я раздраженно отворачиваюсь.

– Что значит неважно? – напряжение в ее голосе выдает высокую ноту, неприятно царапнувшую мои слуховые рецепторы.

– Тебе нужно только выйти к гостям, молча кивать и улыбаться. Все остальное я сделаю сам.

– И тебя совсем не волнует, сколько обитателей Улья умрет?

– Ты же видела сценарий, – бесстрастно напоминаю я. – Он был утвержден еще до того, как я принял на себя полномочия Кроноса, и не подлежит пересмотру. Теперь это наша игра, Эрида. Радуйся, что ты здесь, а не там, – я направляю указательный палец в пол, имея в виду уровни, расположенные ниже королевского лофта.

– А что будет потом? После завершения шоу?

Я равнодушно пожимаю плечами.

– Мы начнем все сначала.

Она делает судорожный вдох, и, неловко качнувшись, на высоких каблуках, в поисках опоры хватается за мой локоть. Наши взгляды встречаются на долю секунды.